Ответственность бизнеса за экологические нарушения ужесточается

В экологических спорах с компаний взыскивают больший ущерб, чем государство планирует возмещать природе. Сократить требование по таким искам удается только в половине случаев, а в четверти — восстановить загрязненную территорию. Об этом на полях ПМЮФ-2024 рассказал управляющий партнер офиса в Кемерове и руководитель практики «Экология и природопользование» КА «Регионсервис» Андрей Переладов.

Какие тренды в экологических спорах есть в настоящий момент? 

Тренд, который не перестает быть актуальным, — это монетизация вреда в гораздо большем размере, чем государство будет его возмещать.

Практика отслеживания реальности возмещения вреда окружающей природной среде после того, как возмещен ущерб, фактически стремится к нулю. То есть мы, практикующие юристы и природопользователи, не видим, что делают с этими деньгами.

Удается ли на практике возместить ущерб в натуре или сократить требование по искам о возмещении ущерба в денежной форме?

Что касается возмещения вреда в натуре, это удается в 25% случаев и то со значительными затратами природопользователя в первую очередь на экспертную оценку возможностей возмещения вреда в натуре. Оговорюсь, это касается категории споров, где экосистема позволяет в принципе говорить о восстановлении вреда в натуре.

Лидерами здесь, безусловно, являются почва, лесонасаждения и иногда зарыбление как способ возмещения вреда в натуре водным биоресурсам. Сокращение требований тоже возможно, но это происходит примерно в 50% случаев, так как это имеет максимальное отношение к первоначальному тренду максимальной монетизации, то есть использованию наиболее высоких коэффициентов в расчете и платы за негативное воздействие и вреда.

Что сможет изменить складывающуюся практику ужесточения экологической ответственности? 

Изменить складывающуюся практику ужесточения экологической ответственности, наверное, в настоящий момент может только какое-то постановление Конституционного суда касательно практики применения ст. 77–78 ФЗ «Об охране окружающей среды». Либо конкретные судебные акты, которые дошли до Верховного суда и в которых обсуждался вопрос по конкретному компоненту возмещения вреда окружающей среде и высказывались относительно того, что сейчас тревожит практику — это критерии объективности восполнимых либо трудновосполнимых потерь окружающей среде.

Из всей практики, которая сейчас развивается, мне кажется, это самый волнующий момент применительно к ответственности. Это связано с тем, что в постановлениях и определениях Конституционного суда провозгласили тезис о невозможности полного восстановления окружающей среды. Его высказали в отношении лесных земель, которые являются очень сложной многокомпонентной экосистемой. Однако для таких однокомпонентных экосистем, как, например, почва, вероятность восстановления очень велика. На практике были случаи, когда эксперты в судебном заседании предоставляли экспертизу и прямо отвечали утвердительно на вопрос о возможности восполнения и восстановления поврежденной экосистемы, причем в параметрах, которые были выше, чем изначально.