Адвокат добился в ВС отмены приговора по делу о причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшем смерть

Отменяя судебные акты трех инстанций и направляя дело на новое рассмотрение, Суд указал на множество нарушений, допущенных ими, в частности на игнорирование доводов об отсутствии умысла на совершение преступления и о необходимой обороне.

В комментарии «АГ» защитник осужденного отметил, что Верховный Суд обоснованно выявил многочисленные нарушения, допущенные судами. Один из экспертов «АГ» назвал определение ВС образцовым, поскольку оно, в частности, демонстрирует то, как важно вникать в суть материалов дела и соотносить между собой доводы сторон обвинения и защиты. Другой полагает, что выводы Суда могут способствовать укреплению принципов законности и справедливости в судебной практике в целом. Третья отметила, что вынесение судами приговора на основе собственных предположений или доводов обвинения, особенно когда речь касается субъективной стороны совершенного деяния, к сожалению, не редкость. Четвертый счел, что позиция ВС о необходимости оценки фактических обстоятельств и собранных по делу доказательств должна также учитываться и органами следствия, которые могут прекратить дело в ряде случаев.

Верховный Суд опубликовал Определение суда кассационной инстанции от 17 июля по делу № 30-УД24-2-К5, которым отменил обвинительный приговор, а также определения апелляции и кассации по делу о причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшем смерть. ВС, в частности, отметил, что правильное установление в приговоре события преступления имеет ключевое значение для квалификации, в том числе для решения вопроса о наличии или отсутствии в действиях обвиняемого необходимой обороны или ее превышения.

Суд вынес обвинительный приговор, который устоял в апелляции и кассации

По версии следствия, в апреле 2022 г. между Ч. и Л. возник конфликт, переросший в драку, в ходе которой Ч. нанес множественные удары руками и складным ножом в область груди и конечностей Л., повредив при этом подколенную артерию, что привело к смерти последнего.

В августе 2023 г. Ч. был признан виновным в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью Л., опасного для жизни человека, с применением предмета, используемого в качестве оружия, повлекшем по неосторожности смерть потерпевшего, а также неправомерном завладении без цели хищения принадлежащим Л. автомобилем и уничтожении мобильного телефона потерпевшего с причинением значительного ущерба (ч. 4 ст. 111, ч. 1 ст. 166 и ч. 1 ст. 167 УК). Ему было назначено наказание в виде лишения свободы на восемь с половиной лет с отбыванием наказания в ИК строгого режима и штрафа в размере 6 тыс. руб.

Впоследствии апелляция частично изменила приговор, признав в качестве смягчающих обстоятельств активное содействие осужденного раскрытию и расследованию преступлений, а при назначении наказания по ч. 4 ст. 111 УК РФ – противоправность поведения самого потерпевшего. В связи с этим Ч. было назначено наказание в виде лишения свободы на срок шесть с половиной лет со штрафом в 5 тыс. руб. Кассация согласилась с этим.

Доводы кассационной жалобы

Тогда защитник осужденного, адвокат АП Карачаево-Черкесской Республики Константин Максименко подал кассационную жалобу в Верховный Суд со ссылкой на существенные нарушения судами уголовного и уголовно-процессуального законов, повлиявшие на исход дела. По его мнению, совершенное Ч. деяние неправильно квалифицировано судом по ч. 4 ст. 111 УК РФ как умышленное причинение Л. тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего.

Адвокат подчеркнул, что исследованные в судебном заседании доказательства, включая, в частности, показания подсудимого, акты судебно-медицинских экспертиз в отношении Ч. и Л., свидетельствовали о том, что в действиях осужденного усматриваются признаки необходимой обороны, а причинение им тяжкого вреда здоровью потерпевшего при превышении пределов необходимой обороны, повлекшее по неосторожности смерть последнего, следует квалифицировать по ч. 1 ст. 114 УК РФ.

Защитник добавил, что вынесенный в отношении Ч. приговор не соответствует требованиям УПК, поскольку выводы об умышленном причинении тяжкого вреда здоровью потерпевшему основаны не на доказательствах, а на предположениях, при этом суд не дал надлежащей оценки всем исследованным в судебном заседании доказательствам стороны защиты. В частности, суд не опроверг доводы Ч. о том, что тяжкий вред здоровью потерпевшему он причинил не умышленно, а обороняясь от нападения Л. Константин Максименко подчеркнул, что показания подсудимого в части того, что резаное ранение коленного сустава Л., явившееся причиной смерти, он причинил случайно, обороняясь от удара ногой, который пытался нанести ему потерпевший, являются достоверными, поскольку они согласуются с протоколом осмотра места происшествия и выводами судебно-медицинских экспертиз и другими доказательствами.

В кассационной жалобе также обращалось внимание на характер и локализацию обнаруженных на трупе потерпевшего телесных повреждений. Как счел защитник, судом нарушены положения ст. 14 УПК РФ, предусматривающей, что все неустранимые сомнения в виновности подсудимого толкуются в его пользу. В связи с этим он просил отменить обвинительный приговор вместе со всеми последующими судебными актами и вернуть дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

ВС выявил многочисленные нарушения со стороны судов

Рассмотрев дело, Судебная коллегия по уголовным делам ВС РФ выявила ряд допущенных нижестоящими инстанциями нарушений требований уголовно-процессуального закона. В частности, она отметила, что первая инстанция в качестве доказательств виновности подсудимого в совершении инкриминируемых преступлений привела показания осужденного, данные им в судебном заседании и при проверке показаний на месте в ходе предварительного следствия.

Так, в ходе проверки показаний на месте Ч. сообщил, что по предложению Л., приехавшего к нему домой на автомобиле, они вместе поехали в направлении станицы Зеленчукской. На повороте автодороги Л. остановил автомобиль и сказал, что убьет супругу Ч., на что тот возразил, что не позволит никому обидеть ее. После этого потерпевший резко ударил Ч. каким-то предметом в глаз, между ними завязалась драка. Затем они вышли из автомобиля и стали драться на улице, где Л. вытащил из брюк складной нож, но Ч. успел выбить его из рук потерпевшего. Тогда Л. стал бить его рукой по голове и телу, а последний, обороняясь, стал наносить потерпевшему ответные удары рукой в область головы и груди. Далее Ч. достал из кармана брюк складной нож и, поскольку Л. продолжил наносить ему удары, ударил его ножом в правое предплечье и в левую ногу. В общей сложности Ч. нанес Л. не менее пяти ударов ножом. Когда он нанес потерпевшему удар ножом в левую ногу, тот упал на землю на спину и больше не двигался. Затем Ч. сел в автомобиль потерпевшего и уехал. Далее осужденный выбросил в реку нож, которым наносил удары Л. При этом Ч. на манекене продемонстрировал, как он нанес Л. удары в область правого предплечья и в коленную область левой ноги складным ножом.

В судебном заседании подсудимый сообщил, что Л. в автомобиле ударил его рукояткой ножа в область левого глаза. Между ними завязалась драка, в процессе которой они переместились на улицу. Поскольку в руке потерпевшего был складной нож, Ч. достал свой нож и стал размахивать им, чтобы Л. перестал на него нападать. При этом обвиняемый ударил ножом по руке Л., в которой тот держал нож, в результате чего он выпал из руки потерпевшего. Поскольку Л. не прекратил нападать на него, Ч. ударил потерпевшего еще несколько раз ножом по рукам, при этом он не исключил возможности попадания ножом и по груди потерпевшего. Подсудимый пояснил: отбивая ногу Л., которой тот пытался нанести ему удары, он ножом поранил его ногу, после чего потерпевший упал на землю и больше не поднялся.

Как заметил ВС, в исследованном в заседании суда протоколе осмотра места происшествия отмечалось, что там были обнаружены следы крови, которая, согласно заключению эксперта, могла принадлежать Л., а также обнаружен складной нож в закрытом положении со следами наслоения вещества бурого цвета, на рукояти которого были обнаружены клетки эпителия потерпевшего, их происхождение от Ч. исключалось. Согласно заключению судебно-медицинского эксперта у обвиняемого при осмотре были обнаружены ссадины в области брови, внутреннего угла правого глаза и кровоподтек в левой параорбитальной области, однако этот документ не был исследован судом, в приговоре ему также не дана оценка.

Также в описательно-мотивировочной части приговора не приведены действия Л., которые, как утверждал подсудимый, стали поводом для совершения им ответных действий, расцененных стороной защиты как необходимая оборона или ее превышение. Из показаний двух потерпевших и ряда свидетелей, на которых суд сослался в приговоре в обоснование виновности подсудимого, следует, что они не были очевидцами драки. «Таким образом, выводы суда о совершении Ч. преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, при обстоятельствах, изложенных в приговоре, противоречат положенным в основу приговора доказательствам, в том числе показаниям подсудимого Ч., которые судом первой инстанции не опровергнуты», – заметил ВС.

Он добавил, что нижестоящий суд, оценивая показания подсудимого, признал их «частично достоверными», взяв их за основу «в той части, в какой они не противоречат совокупности доказательств по делу и установленным фактическим обстоятельствам». При этом в приговоре не приведено содержание показаний осужденного, которые суд признал достоверными или недостоверными.

Верховный Суд напомнил, что правильное установление в приговоре фактических обстоятельств инкриминируемого подсудимому деяния имеет ключевое значение для квалификации, в том числе для решения вопроса о наличии или отсутствии в действиях обвиняемого необходимой обороны или ее превышения, предусмотренных ст. 37 УК РФ. Приведенное в рассматриваемом приговоре суждение относительно доводов стороны защиты, утверждавшей о том, что Ч. действовал в состоянии необходимой обороны или мог превысить ее при отражении нападения со стороны Л., нельзя признать обоснованным, поскольку такие выводы судом могут быть сделаны лишь при условии правильно установленных фактических обстоятельствах совершенного подсудимым деяния, основанных на исследованных в судебном заседании доказательствах, оценка которым должна быть дана в соответствии со ст. 87, 88 УПК РФ.

При этом, напомнил ВС, в приговоре должны получить оценку все доказательства – как уличающие, так и оправдывающие подсудимого. Такие условия судом первой инстанции не выполнены, поскольку им нарушены правила оценки каждого доказательства с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а в их совокупности – достаточности для разрешения дела. Кроме того, не установлен мотив совершения преступления. При описании преступного деяния в приговоре суд указал, что подсудимый умышленно причинил Л. тяжкий вред здоровью, повлекший по неосторожности его смерть, в ходе драки с ним «на почве возникших личных неприязненных отношений». Однако он не раскрыл в приговоре сути конфликта, ставшего причиной драки.

Между тем, как утверждал в суде подсудимый, причиной конфликта стало неправомерное поведение Л., который, как ему стало известно со слов супруги Ч., изнасиловал ее, а затем постоянно преследовал ее, требуя развестись с обвиняемым. Супруга Ч. в судебном заседании подтвердила показания подсудимого в этой части, подробно рассказав о противоправном поведении Л. по отношению к ней и о его домогательствах, сопровождавшихся требованием развестись с осужденным. При этом, как поясняли подсудимый и его супруга, потерпевший еще до инкриминированных событий угрожал им ножом. Супруга Ч. также сообщила суду, что Л. грозился «покалечить» ее мужа.

Согласно протоколу проверки показаний на месте обвиняемый, давая показания о произошедшем конфликте с Л., пояснял, что после того как потерпевший на своем автомобиле отвез его в направлении станицы Зеленчукской и остановился на обочине дороги, то еще до нанесения ему удара в область глаза высказывал угрозы убийством супруги Ч. Эти показания также не получили надлежащей оценки в приговоре.

Такие существенные нарушения, заметил ВС, допущенные судом первой инстанции, повлияли или могли повлиять на исход дела. В свою очередь апелляция хотя и признала противоправность поведения потерпевшего, ставшего поводом для совершения преступления, в качестве смягчающего обстоятельства для Ч., но не установила фактических обстоятельств совершенного осужденным деяния исходя из представленных сторонами доказательств. Она также не указала, в чем именно выразились противоправные действия потерпевшего Л. в отношении супруги осужденного и самого Ч. В связи с этим ВС отменил приговор, судебные акты апелляции и кассации и вернул дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.

Комментарий защитника

В комментарии «АГ» адвокат Константин Максименко отметил, что с самого начала расследования его доверитель давал правдивые показания относительно обстоятельств причинения телесных повреждений Л., повлекших его смерть. «Его показания подтверждались показаниями свидетелей, протоколом осмотра места происшествия, заключениями медицинских судебных экспертиз, что указывает на их достоверность. Однако органом предварительного следствия, прокуратурой и нижестоящими судами, несмотря на неоднократные ходатайства и жалобы стороны защиты, не было дано надлежащей оценки как показаниям моего доверителя, так и другим доказательствам, указывающим на то, что Ч. оборонялся от противоправного посягательства на свои жизнь и здоровье. При этом каких-либо доказательств, опровергающих показания моего доверителя, стороной обвинения суду представлено не было», – подчеркнул он.

Адвокат также отметил, что правоохранительные органы и суды игнорировали разъяснения п. 13 Постановления Пленума ВС РФ от 27 сентября 2012 г. № 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление», при проверке доводов обвиняемого о совершении общественно опасного деяния в состоянии необходимой обороны суд обязан исходить из принципа презумпции невиновности, в том числе учитывать, что подсудимый не обязан доказывать свою невиновность или наличие в его действиях признаков менее тяжкого преступления. «Бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых подсудимым в свою защиту, лежит на стороне обвинения, а все сомнения в наличии состояния необходимой обороны или виновности лица, обвиняемого в превышении ее пределов, которые не могут быть устранены в порядке, предусмотренном УПК, толкуются в пользу подсудимого», – напомнил Константин Максименко. Он добавил, что вышеуказанные нарушения уголовно-процессуального законодательства и неправильная оценка собранных по делу доказательств обоснованно выявлены ВС РФ при рассмотрении его кассационной жалобы.

Эксперты «АГ» поддержали выводы ВС РФ

Адвокат АП Ленинградской области, партнер компании «Братья Яблоковы» Артем Яблоков назвал определение Верховного Суда образцовым. «Текст определения демонстрирует то, как важно вникать в суть материалов уголовного дела, как следует соотносить между собой доводы сторон обвинения и защиты и как не следует оценивать доказательства “наполовину”. Полнота оценки доказательств напрямую влияет на законность судебного решения, а главное – на судьбу человека, которая, к слову, не должна определяться “росчерком пера”. Безусловно то, что вывод ВС основан на последовательном, логичном анализе доказательств по делу. Та квалификация, которая была вменена подсудимому на стадии предварительного следствия, фактически была основана на игнорировании ряда обстоятельств, которые, как выразился Суд, повлияли или могли повлиять на исход уголовного дела. Неполнота оценки доказательств, а также “полумерный” подход к таким доказательствам не могли не явиться причиной для отмены актов нижестоящих судов», – отметил он.

Эксперт обратил внимание на то, что суд первой инстанции фактически не установил неочевидность версии предварительного следствия, так как, в частности, свидетели стороны обвинения заявили, что не являлись очевидцами произошедшего. «Вместе с тем версия стороны защиты изначально представлялась более достоверной, чем версия процессуальных оппонентов, и соотносилась с иными доказательствами по делу. К сожалению, лишь ВС верно высказался относительно квалификации деяния подсудимого, которое, судя по всему, выражалось в самообороне и превышении ее пределов. Хочется верить, что суд первой инстанции примет справедливое решение с учетом мнения Верховного Суда», – выразил надежду Артем Яблоков.

Адвокат Московской городской юридической консультации Валентин Платонов напомнил, что ранее ВС РФ неоднократно обращал внимание нижестоящих судов на необходимость вынесения решения на основании фактических обстоятельств уголовных дел и исследованных доказательств, которые должны получить соответствующую оценку и учитываться. «Эта позиция Суда нашла свое отражение при рассмотрении вопроса о наличии в действиях Ч. необходимой обороны и отсутствии превышения ее пределов. Так, ВС указал на необходимость правильного установления в приговоре события преступления, что, по мнению Суда, имеет ключевое значение для квалификации, в том числе для решения вопроса о наличии или отсутствии в действиях подсудимого необходимой обороны или ее превышения. ВС также указал на совокупность условий, которые позволяют формулировать в приговоре соответствующие выводы: правильно установленные фактические обстоятельства совершенного деяния, основанные на исследованных в судебном заседании доказательствах, оценка которым должна быть дана в соответствии с правилами ст. 87, 88 УПК РФ», – отметил он.

Вместе с тем, по словам эксперта, ВС верно обратил внимание нижестоящих судов, что избирательный подход при исследовании и оценке доказательств является недопустимым. «Также важным является и напоминание Суда при определении состояния необходимой обороны о выявлении повода для совершения ответных действий, а также установления обстоятельства, предусмотренного п. 2 ч. 1 ст. 73 УПК РФ, в виде мотива совершения преступления. Таким образом, в ходе расследования уголовных дел, а также их рассмотрения в суде необходимо определять, что являлось причиной совершенных действий. Таким образом, Суд обратил внимание на необходимость исследования и оценку всех доказательств по уголовному делу, а также установление причины конфликта», – полагает Валентин Платонов.

Он добавил, что такая позиция ВС РФ о необходимости оценки фактических обстоятельств и совокупности собранных доказательств при рассмотрении уголовных дел должна приниматься во внимание не только судами, но также и органами предварительного следствия, которые обладают соответствующими полномочиями на прекращение уголовных дел в случаях, предусмотренных уголовно-процессуальным законодательством: «При наличии совокупности доказательств, которые позволяют прекратить уголовное преследование в отношении лица в ходе досудебного производства, органы предварительного расследования должны своевременно принять законное и обоснованное решение, а не перекладывать ответственность на судебные инстанции, что будет способствовать экономии средств и времени, затрачиваемых сторонами».

Руководитель уголовной практики АБ «Соколов, Трусов и партнеры» Анна Миненкова заметила, что в этом деле ВС РФ в очередной раз обратил внимание нижестоящих судов на прописные истины. «Вынесение приговора на основе собственных предположений или предположений стороны обвинения, особенно когда речь касается субъективной стороны совершенного деяния, к сожалению, не редкость. Как правильно отметил ВС, в приговоре должны получить оценку все доказательства – как уличающие, так и оправдывающие подсудимого. Суд первой инстанции в приговоре не провел анализ мотивов подсудимого, что повлекло неправильную квалификацию. Кроме того, он не дал оценку доводам стороны защиты, а просто проигнорировал данные обстоятельства, не указав их в итоговом решении, используя выборочные и удобные формулировки. К сожалению, ВС РФ продолжает находить такие грубые ошибки в решениях своих коллег, поскольку изменить ситуацию смогут только комплексный подход и пересмотр работы всей судебной системы в целом, в частности обеспечение реального функционирования принципа состязательности и независимости судей», – полагает она.

Руководитель практики «Уголовно-правовая защита бизнеса» КА «Регионсервис» Владимир Агапов считает, что определение ВС РФ является важным шагом в развитии судебной практики не только и не столько по делам о совершении насильственных преступлений, требующих выяснения вопросов о наличии состояния необходимой обороны, а носит более общий характер для правоприменения.

«В определении ВС обращено внимание нижестоящих судов на то, что в приговоре должны получить оценку все доказательства – как уличающие, так и оправдывающие подсудимого, при этом ВС напомнил о необходимости указания мотивов, на основании которых суд отвергает какие-либо доказательства. Учитывая все вышеупомянутые обстоятельства, можно ожидать, что это определение ВС может стать значимым ориентиром для судов нижестоящих инстанций в рассмотрении не только аналогичных дел, но и будет способствовать укреплению принципов законности и справедливости в судебной практике в целом»,

– полагает он.